– Я думал, это все разрушено, – говорит Сигруд.
Но Шара не очень-то в этом уверена. Урав, судя по всему, реагирует не на что-то внешнее – у него, похоже, какой-то приступ. Он напоминает ей старика в парке, которого хватил удар: у того так же беспорядочно двигались и дрожали руки и ноги…
За спиной раздается крик. Питри оборачивается и смотрит на того, кто кричит, а Тивани нет – она продолжает разглядывать Питри, как диковинного жука. А Питри видит, как гигант выдирает у станционного смотрителя из рук какую-то штуку – это какой-то планшет, да. А смотрителю это явно не нравится. Гигант склоняется над ним, снимает с правой руки серую перчатку и разжимает пальцы, показывая… что-то. Смотритель, только что багровый, как свекла, мгновенно бледнеет. Гигант отдирает какую-то бумажку, возвращает планшет смотрителю и выдвигается из будки.
– Снаружи никого, – удивляется Мулагеш, чуть отодвигая шторы, – в смысле, кроме толпы, никого. Но мне же не послышалось, правда?
– Ее звали Лиша, – тихо говорит Олвос. – Как и все потомки Божеств, она обладала собственной силой – небольшой, но все же. А еще она была милой и доброй. Спокойной. Умом не блистала, зато была очень отзывчивой. И очень хотела услужить батюшке.
– Тебя действительно за этим туда послали? У твоих коллег были все возможности, но…