– Ну и пожалуйста, – фыркнула и резко повернулась к двери. – Не больно-то и хотелось. И не буду я тебе больше позировать, раз ты такой противный, вот! – не сдержалась и показала ему язык.
– Кажется, здесь уже давно гуляют. – Я повернулась к Энди. – А ты торопил нас, почему-то настаивая, что народ только-только начнет собираться.
– А пожалуй, попробую-ка я. Отрежь мне шоколадную часть, – скомандовал он.
– …переживать рождение подобного ужаса, – не удержалась я от того, чтобы перебить.
Он провел рукой по волосам, которые до сих пор были разноцветными, и подергал воротник безнадежно испорченной рубашки. Зато как-то умудрился лицо оттереть, потому что на нем этой ядреной пудры не было и следа.
– Парень лет двадцати с копейками, светло-русый, бежал с девушкой в синем сарафане, – твердо произнес «шкаф».