Остальные присутствующие хранили молчание. Только личные служанки пришли в движение, и за работой старательно скрывали, что внимательно прислушиваются к разговорам. Странная рабыня давно стала для всех чем-то привычным. И понимание того, что она свою миссию закончила, вот так резко и безповоротно бросив казалось бы такую удобную возможность иметь определенные привелегии, было не только необычным. О девочке привыкли думать как о неотъемлемой части ее высочества, а значит и семьи императора. Как и весь разговор.