Мэйтин вытянул руку за границу света, вытащил из пустоты толстый фолиант в кожаной обложке с неразборчивым тиснением и протянул мне.
Все равно на свои занятия Элси давно опоздала.
Хвала всем богам (хоть, судя по моему сну, они никакого участия не принимали), он помнил. И Германа, и остальных, чьи имена остались шрамами на его груди. Помнил все, включая вчерашний вечер в клубе, о котором, я надеялась, вскоре позабудет милорд Райхон, как и нашу последующую размолвку.
К концу первого раунда я окончательно прониклась. Подпрыгивала на месте, нервно сжимала кулаки и реагировала на происходящее на ринге эмоциональными выкриками. К середине второго выяснилось, что я умею свистеть. А в начале третьего все внезапно закончилось. Стальной Волк провел серию стремительных ударов, оттеснил соперника к канатам и сокрушительным хуком слева отправил в нокаут, из которого Гробовщика не вывел даже удар гонга. Хотелось верить, бедолаге не отшибло мозги. Но тревога за его здоровье не помешала мне визжать от радости.
Я не надеялась, что, открыв дверь, инспектор извинится и уйдет, но после он станет разбираться, как мы попали в запертую комнату. В то, что Норвуд нашел ключ, естественно не поверит и выжмет правду из соседа Кинкина, и рассказ Руперта не должен противоречить тому, что полицейский увидит своими глазами.
- Да, - медленно кивнул в такт своим мыслям ректор. - Вы маг. Я это прекрасно вижу. И не замечаю никаких изменений. Но если вы утверждаете…