И Зурим и Долора резко притихли. Насторожились.
Не выдержав, я все-таки посмотрел, что там.
Я достал серебряную монету и сунул юнцу в руку.
Нехорошее подозрение зародилось в сознании десятника, и он резко повернулся к механику, недобро прищурившись.
Я лишь коротко кивнул. Мне было страшно и вместе с тем жутко любопытно. Даже боль превратилась в далекий фон, настолько внимание захватило меня.
– Да! Готовы! – вразнобой откликнулись дружинники.