Стрельба прекратилась, снаружи послышались растерянные возгласы. Семён, чувствуя холодную пустоту в груди, воспользовался заминкой и высунулся в проём. Выцелил бегущую фигурку и нажал спусковой крючок. Результат поразил всех присутствующих, но в особенности – самого Семёна. Автомат – обычный АК-47 – отозвался на нажатие спускового крючка странным шипением и выдал длинную, явно больше, чем на тридцать патронов, очередь, звучащую как-то приглушённо и сопровождающуюся тем же шипением. Но странными звуками необычность автомата вовсе не исчерпывалась: пули чертили в воздухе отчётливо светящиеся белёсые полосы, заканчивающиеся маленькими взрывами, – пространство на улице моментально заполнилось огнём, грохотом и криками боли. Ошалевший Семён отпустил спусковой крючок. Перед глазами плыли разноцветные круги, в ушах звенело. Семён проморгался и попробовал рассмотреть, что творится на расположениях противника. Творились разброд и метания. Сразу пяток голосов командовали одновременно атаковать, залечь и немедленно отступать перебежками. Рядовой состав матерился (те, кому повезло уцелеть), орал (кому не очень повезло) и лежал молча (кому не повезло совсем).