Я неуверенно и несколько истерично засмеялась. На орбите?
Потом постепенно пришли воспоминания. Сначала я поняла, что отец здесь, на Кларии. Потом болью отозвалось колено, и вместе с этой болью я вспомнила все. А затем поняла, что Грейстон все-таки сумел меня усыпить…
– Я догадалась. Но… я думала, вы отпустите меня домой. Разве нет?
– Поясни, Звездочка, – попросил он. – Что говорят обо мне?
Бедняга. Конечно, ситуация забавная, но, по-моему, подруга мучается.
Не больше минуты Рагнар читал документ, потом перевел взгляд на Грейстона. И впервые в этом взгляде промелькнули не злоба и насмешка, а настоящие человеческие чувства. Если бы Грейстон не заметил их, он бы, возможно, нашел способ разобраться с этим иначе, но вернувшаяся ненависть в глазах мужчины напомнила ему, из-за чего он вообще написал прошение.