— Это выражение преданности! — убежденно заявила сирийка. — Ты спас мою жизнь, теперь она твоя.
Вот так значит… Якоб со мной с самого начала — в нем сомневаться не приходится. Кто еще? Клаус, Иост и казначей. Сука… считай один сержант, пажи даже не одоспешенные, а Хорст, так вообще божье недоразумение. А арбалетчики в кирасах, капеллинах, при мечах и алебардах. И олух Нидербоккер до сих пор без памяти лежит…
Длинный парчовый камзольчик стянутый кушаком на удивительно тонкой талии, длинные стройные ножки в шальварах и тапочках с загнутыми носками. Черные волосы стянуты узенькой диадемой, а нижняя часть лица прикрыта легкой газовой тканью…
— После переговоров я оттяпаю тебе башку барон! — с возмущением рявкнул гауптман и потянулся к топору.
— Домой? — глазки сирийки испуганно блеснули. — Господин прогоняет меня?
— Остановитесь… остановите… — герцог едва шевелил мертвенно бледными губами. При каждом вздохе из его рта выплескивались сгустки крови.