— И конечно же, вином… — с улыбкой, согласно кивнула Матильда. — Особенно натощак…
— Господин шаутбенахт… — рядышком возник обер — боцман Андерсен. — Дозвольте молвить…
— Я признаю твою доблесть и рыцарственность гауптман Ганс Вальдман и не буду требовать признать поражение. Я признаю вашу храбрость и воинское умение гордые дети лесов, гор и равнин. Вы сегодня победили заслуженно и я не хочу и не буду омрачать вашу радость. Говорю, призывая в свидетели искренности своих намерений Пречистую Деву Марию, матерь Господа нашего!
— Что бы у тебя рог на лбу вырос… — в полголоса ругнулся метр Ломбер и выудил из поясной сумочки серебряную монетку. — Держи лиходей…
— Да тише вы… — я несколько раз хлопнул себя по уху пытаясь унять звон, а потом ухватившись за чью‑то руку встал на ноги. — Что это за нахрен было?
— Брат… — грандметрдотель на секунду прижал меня к себе и взялся за плащ.