— Zdravstvujte, lubjeznaya moja Katerina Matveevna… — пробормотал я от удивления на великом и могучем и хотел приказать присутствующему в каюте Веренвену, свернуть на бок скулу паникеру, но не успел.
— Господин!!! — с грохотом распахнулась дверь в номер и на пороге возник растрепанный Самуил в одних бре*и со здоровенным ланцетом в руках. — Господин, филистимляне наступают!!! Ой вей…
— Ваше высокопреосвященство… — обмахнул перьями берета блестящий палисандровый паркет и изготовился… тьфу, какая мерзость… изготовился облобызать сановную длань.
— Могу ли я, барон, чем либо вам быть полезен?
— Нет господин. Мама Фелиция своей рукой нарушила преграду…
— Ваша милость! — капеллан войдя в кабинет состроил умильную рожу и кинулся целовать мне руки. — Слава пресвятой Деве Марии!