Бен указал на стопку книг на полу рядом со столом. Лорел, сдержавшись, чтобы его не расцеловать, вернулась на место и взяла первый из переплетенных в кожу томов. Он был датирован тысяча девятьсот двадцать девятым годом. Лорел помнила, что в том самом году Кэти Эллис сопровождала Вивьен Лонгмейер в долгом морском путешествии из Австралии в Англию. На первой странице золочеными уголками, теперь потускневшими и облезлыми, была закреплена черно-белая фотография девушки в длинной юбке и строгой блузке. Волосы – на снимке, конечно, не определишь, но Лорел прочему-то предположила, что они рыжие, – были расчесаны на косой пробор и завиты в кудряшки. По одежде – типичный синий чулок, однако в глазах горела отвага. Девушка смело выставила подбородок и не столько улыбалась в объектив, сколько выглядела довольной собой. Лорел решила, что мисс Кэти Эллис ей нравится, и еще больше укрепилась в этом впечатлении, когда прочла подпись под снимком: «Маленькое и нахальное тщеславие, но автор помещает здесь фотографическую карточку, сделанную в брисбенском салоне Хантера и Гулда, в качестве документального образа молодой женщины на пороге ее великих приключений в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот двадцать девятое».