Чистюля Мод Хоскинс стояла посреди кухни, ее жесткий, словно у приходского священника, ворот блузы украшала камея. Долли окинула взглядом столовую, и сердце упало: Вивьен нигде не было.
Снаружи было серо и пасмурно, и Лорел порадовалась, что надела пальто. Продюсеры хотели прислать за ней машину, но она отказалась, до отеля было рукой подать. Лорел всегда любила пешие прогулки, да и доктора в последнее время советовали больше гулять. В глубине души Лорел надеялась, что прогулка прояснит голову. Предстоящее интервью заставляло ее волноваться: от мысли о слепящих прожекторах, немигающем оке камеры, почтительных и дружелюбных вопросах молодого журналиста рука сама тянулась к сумочке за сигаретой. Вот и правильно, хватит ублажать докторов.
– Спасибо, Марк. Помните, где забрать меня в пятницу?
Разумеется, девочка начала осознавать необратимость своего положения: что ей, как и мне, предстоит прожить на чужбине долгие годы, а если она и вернется на родину, это будет уже совсем другой мир, не тот, куда она мечтает снова попасть. И хотя сердце у меня обливалось кровью, я не стала поддерживать ее лживыми утешениями, поскольку лучше ей поскорее вырваться из плена своих фантазий. Мне оставалось только ласково взять упрямицу за руку и отвести туда, куда по договоренности с ее тетей должен был подойти английский дядюшка. Однако душа у меня была не на месте: я видела, какая буря клокочет в девочке, и притом близился миг нашего расставания.
Лорд Дамфи немедленно выпустил руку Долли.
Пока они протискивались сквозь толпу, пока Джимми обменивал номерок на пальто леди Гвендолен, пока они неслись через две ступеньки наверх, в холодную лондонскую ночь, Долли хохотала как сумасшедшая.