Вивьен наказали только из-за того, что все случилось перед магазином мистера Вэя на Мейн-стрит. Отец не хотел ее наказывать, он был человек мягкий (война выплавила из его характера последнюю сталь) и, по правде сказать, всегда восхищался неукротимым нравом своей младшенькой. Однако мистер Вэй все кричал и кричал про ребенка и розги, жалеть и портить, так что на улице собралась толпа, и, видит бог, солнце пекло адски… И все равно он бы никогда не поднял руку на собственного ребенка, а уж тем более – за драку с таким противным мальчишкой, как Джонс, который сам первый лезет обзываться. Поэтому отец сделал единственное, что мог: прилюдно пообещал не брать Вивьен на пикник, о чем сильно потом жалел. Они с мамой жарко спорили каждый вечер, надо ли было так поступать, да только сказанного не воротишь. Слишком много людей слышали отцовское обещание. Слова сорвались у него с языка и вошли в уши Вивьен, а она даже в свои восемь лет знала, что теперь остается одно: выпятить подбородок, скрестить руки на груди и сделать вид, будто ей не очень-то и хотелось ехать.