– Красивая, правда? – с улыбкой заметил Марти, проследив ее взгляд.
Последнюю часть пути Вивьен прошла пешком. Поезд был битком набит солдатами и усталыми лондонцами, но ей уступили место, и она поняла: иногда хорошо выглядеть так, будто тебя только что вытащили из разбомбленного дома. Напротив сидел мальчик с чемоданом на коленях и крепко зажатой в руке стеклянной банкой. В банке были красные аквариумные рыбки; всякий раз, как поезд притормаживал, или ускорял ход, или съезжал на запасные пути, чтобы переждать воздушную тревогу, вода в банке плескала, и мальчик поднимал ее к глазам и проверял, не испугались ли рыбки. Вивьен была уверена, что нет, хотя у нее самой при мысли о замкнутом пространстве, ограниченном стеклянными стенами, почему-то сдавливало грудь и начиналось удушье.
Долли спрятала раздражение за покорной улыбкой – совсем недавно она откинула одеяло из-за жалоб леди Гвендолен на духоту – и подошла к постели.
Клочок бумаги оказался вырезкой из «Садбери крониклз»: чрезвычайно солидная Айрис в коричневом твидовом костюме и черных чулках на фоне своей школы. От путешествия под холодильник вырезка не пострадала, и Лорел задумалась, куда ее приткнуть. Задачка не из легких: на дверце холодильника было не так-то просто найти свободное место, особенно после того, как кто-то додумался сделать из нее своего рода доску объявлений, и все, что заслуживало внимания членов семьи, приклеивалось скотчем на большую белую дверцу. Фотографии, хвалебные отзывы, визитные карточки и, разумеется, вырезки из газет.
Она выпрямилась, старательно отводя взгляд.
– Разумеется. – Митч сглотнул. – Надеюсь, я не… меньше всего мне хотелось бы задеть…