Может быть, я стала чуть легкомысленней после недавней болезни – после недели в темной спальне под гул немецких самолетов, когда Генри сидел рядом и держал меня за руку, шепча: «Поправляйся скорее», было так чудесно вновь оказаться на улице и вдохнуть весенний лондонский воздух. (Кстати, вас не удивляет, что пока весь мир охвачен безумием, которое мы называем «война», цветы, пчелы и времена года продолжают делать, что им положено, терпеливо дожидаясь, когда человечество очнется и вспомнит про красоту жизни? Странно, но мои любовь и тяга к миру усиливаются, когда я от него отлучена; поразительно, не правда ли, что человек способен переходить от отчаяния к жадному желанию жить, и что даже в эти черные дни можно обрести счастье в малом?)