– Давным-давно, когда я еще не стала мамой, я была крокодилом.
Пока сестры ели пирог и охотились за ножом, который им никогда не найти, Лорел перерыла чердак в поисках своего чемодана. У каждого в семье был свой собственный чемодан, тут мама была непреклонна. Это все из-за войны, однажды объяснил им папа. Все, что Дороти любила, уничтожила бомба, упавшая на ее дом в Ковентри. Ей хотелось верить, что ее дети избегнут такой участи. И пусть она не могла защитить их от сердечных ран, зато знала: каждый из них найдет свои школьные фотографии в целости и сохранности. Страсть матери к вещам – предметам, которые можно взять в руки и наделить неким особым смыслом, – граничила с одержимостью, а перед ее любовью к собирательству было трудно устоять. Все сохранялось, ничего не выбрасывалось, традиции соблюдались почти с религиозным рвением. Взять, к примеру, тот самый нож.
– Потрясающе, – пробормотал отец Кейтлин на середине игры, не вынимая трубки изо рта. – Удивительно! – воскликнул он, качая головой. – Вот это да!
– Извините, где мои манеры? Меня зовут Карен, а это – Хемфри. – Женщина похлопала ребенка по памперсу. Светлая кудрявая головка чуть повернулась, и малыш одним глазком робко взглянул на Лорел. – И, конечно, я знаю, кто вы. Для меня большая честь видеть вас, мисс Николсон.
Когда она вошла, чтобы положить ключ на место, мама все еще спала, укрытая простыней под самый подбородок, так что видно было только исхудалое лицо на подушке. Сиделка ушла час назад, а перед этим Лорел помогла ей помыть маму. Ведя губкой по маминой руке, она думала: «Эти руки меня укачивали»; держа старческую морщинистую ладонь, пыталась вспомнить ощущение собственных детских пальцев в этой же ладони, тогда молодой, сильной, надежной. Жара не по сезону и порывы нагретого солнцем воздуха из камина еще усиливали необъяснимую ностальгию. «Что тут необъяснимого? – произнес голос у Лорел в голове. – Твоя мать умирает. Естественно, ты тоскуешь о прошлом». Голос этот ей не понравился, и она отогнала его прочь.
Внезапно Лорел поняла, что именно из-за Вивьен план Дороти не удался.