Откидываюсь на кровать. Представляю Медведя, летящего надо мной. Закрываю глаза. Я взлетаю, и мы летим вместе. Над кукурузными полями Айовы, горами Колорадо, пустыней Невады. Мы летим, туда, где океан и где всегда светит солнце. Мы летим к нашей мечте. Она уже так близко! Но чем ближе океан, тем тяжелее крылья. Я неистово ими машу, но опускаюсь все ниже и ниже. «Лешка! Лешка! Помоги, Лешка! Не оставляй меня, Медведь!!!» Просыпаюсь от удара об землю. Фух, это только сон… Встаю попить воды. Не буду открывать компьютер. Не буду читать. Если не читать, то всего этого и нет как будто. Нет разобранной брусчатки, нет горящих шин, нет остроглазых снайперов. Нет наивных мальчишек, верящих в то, что Майдан принесет им счастье. Обманутых мальчишек. Детей. Чьими жизнями распоряжаются проходимцы. Безжалостные проходимцы, чавкающие в очередях у парламентских корыт. Господи, прости, что я их так ненавижу! Господи, прости, что нет сил простить! Господи, прости, что я желаю им погибели! Господи, сделай так, чтобы гибли они, а не те, кого они еще раз обманут! Господи… Господи… Господи… Я молюсь. Я верю… Я хочу верить в то, что такое может быть.
Лешка звучит подавленно, и мне хочется своей революционной энергией разнести в трамтарарам все то, что его огорчает, – что заставляет нас тратить жизнь не на созидание и творчество, а на выживание и бесконечные оглядки.