– Эх… Ел бы сам, да деньги надо! Такие пироги делает – того и гляди, пальцы откусишь! А пельмени какие? Эх… – Он вздохнул, причмокнул губами и направил лошадь к заведению. Не успели подъехать, как из дверей вышел какой-то крепкий парнишка лет восемнадцати. Он поздоровался с возничим и посмотрел на нас с Марком.
– Как бы не так! Если и поеду, то не больше чем на две недели. Посмотрю, как там живет Михалыч и наши псы. Ты знаешь, я даже слегка соскучился по этим бездельникам!
Несмотря на этот резкий и неожиданный финал, меня не покидало чувство… Даже не знаю, как его назвать. Чувство какой-то незавершенности. Будто локтем подталкивали. Обрывки каких-то фраз, незавершенных разговоров и незаконченных дел. Муторно на душе. Муторно.
– Алекс, я не могу вот так взять и отпустить тебя на свободу.
Я открыл один глаз и обнаружил себя в гостиной, лежащим поперек дивана. На полу, подложив под голову седло, храпел Марк Брэдли. Кто-то очень бережно укрыл его плащом и даже поставил рядом графин с водой. Голова… В общем – вы меня понимаете. Кошмар.
– Да, – кивнул Брэдли и провел рукой по усам. – Не скрою, меня это удивило! Я как раз отходил после одной милашки… – Он усмехнулся и покачал головой. – Сижу, супчик хлебаю, а тут он. Сам, собственной персоной.