Три столика, скучающий бармен и какой-то худой парень, который жадно хлебал суп. Марк устроился у окна с чашкой кофе и лениво поглядывал на улицу, запруженную людьми и транспортом. Дело шло к вечеру, и прохожих прибавилось.
Я пытался что-то сказать, но только хрипел. Попробуйте что-нибудь произнести, если ваше горло оказалось в железных тисках! У Брэдли сильные руки, и если он решит взять вас за горло, то…
– Ладно, черт с вами… живите, – выдохнул он и расслабился.
– Какого черта ты мне врешь? Какие маляры, какие стены?
– Вежлив с соседями и омерзительно пунктуален.
– Врешь, мерзота! Охотники – они сейчас на промысле, соболька добывают. Какой же ты промысловик, если по кабакам углы отираешь? Сявка ты на побегушках у приятеля своего, которому я ногу прострелил. Охотник, мать твою налево! Дважды в меня стрелял, а все мимо. Пьянь ты подзаборная, а не промысловик. Ну что, скажешь, это не так?