В гостиницу я вернулся через несколько часов. Поужинал и отправился спать. Мысли путались и перескакивали с одного на другое. Уличная потасовка отошла на второй план, и я опять задумался о своем разговоре с чиновником.
Каюр не понравился. Грязный, лохматый, собаки какие-то полудохлые. Однако выбирать не приходилось, и через два дня, забрав скудные пожитки господина Челищева и купив два мешка пельменей для Брэдли, мы ушли из города.
– Я бы прогулялся с вами, но слишком стар, чтобы бегать по улицам. Скоро меня отвезут на кладбище, и это будет моей последней прогулкой по Вустеру.
– Скажите, Андрей Викентьевич, вы про Ростовского ничего не слышали? – осторожно поинтересовался я.
– Я много кого убивал, мистер Митчелл. Всех и не упомню.
– Вроде жив… – прохрипел я и удивился своему голосу. Он был чужим и незнакомым.