– Нет. Проверенные детишки. Это сыновья погибших на службе законников, которые таким способом подрабатывают, чтобы помочь матерям. Тем более что я подводил их к Крьотоффу не напрямую, а через русского купца.
– Талицкий, только попробуй отпустить какую-нибудь сальную шутку! – Он нахмурился и прицелился в меня пальцем.
– Наше путешествие закончилось на другой земле, – хмыкнул Брэдли и покачал головой.
– Мы потеряли связь со своим миром, – коротко ответил Митчелл. Он произнес эту фразу таким тоном, что я почувствовал, насколько нелегко далось ему это признание.
Все началось через четыре дня после нашего отъезда из Форт-Росса. Нас догнали четыре человека на собачьих упряжках – и вот началась перестрелка. Даже поздороваться не успели. Наш каюр, как только раздались первые выстрелы, щелкнул бичом, присвистнул, крикнул что-то очень матерное и был таков. Нарты были почти пустые, так что убежал без проблем. Не в спину же ему стрелять, этому паскуде, да и некогда было – самих накрыли, прижали в распадке, и вот – лежим, отстреливаемся. Господи, если выпутаемся из этой переделки, я просто обязан напоить Марка Брэдли отборным бренди! За науку! Какую именно? «Не клади рюкзак на нарты, приятель! Нигде и никогда!» Вот и получилось, что мои пожитки оказались со мной, а значит – и патроны тоже. С Челищевым хуже получилось – его пожитки уехали.
– Никогда не понимал женщин… – тяжело отдуваясь, сказал Брэдли, когда мы выбрались из торгового центра и направились в сторону гостиницы.