Вздохнув, ректор прикрыл глаза и зашептал, я почувствовала, как, повинуясь его словам, вода оживает, обволакивая мою руку и пытаясь проникнуть между нашими ладонями. Ага! Значит, три стихии у него есть. Только вот это нам не помогало. Мои глаза обежали ванную, пока не наткнулись на раковину, один пузырек мне показался знакомым. Прищурившись, я узнала в нем настойку для… окрашивания волос.
Бабуля с Шетой в этот раз не стали спорить. Они молча покинули комнату, и я вышла следом за ними. Последним вышел ректор, закрыл за собой дверь и выразительно посмотрел на нашу троицу.
– И сейчас помогаете? – Я шевельнулась, но вырываться пока не спешила.
Теперь смущение начинало накатывать и на меня, хоть я и продолжала глупо улыбаться.
Мои мысли прервались при виде распахнувшейся двери и очень сонного Айка, застывшего на пороге. Правда, когда юный гений увидел ректора Дакара, глаза его тут же открылись и он весь подобрался, взгляд его недоуменно переместился на меня.
– Какая свадьба? – продолжала та тихо шипеть в ответ, а потом повернулась к ректору Дакару и ткнула в его грудь пальцем. – А ты чем думаешь? Танцуешь весь вечер с какой-то девчонкой, даже не окончившей академию. Уже три танца! И только с ней, больше ни с кем! Ты понимаешь, как это выглядит?