Эх, никому мы не нужны. Никто нас учить не хочет. И в лабораторию не пускает… Нет в жизни счастья!
— Серьезно? — Я присмотрелась к ним. — А часто к вам… Ну, моряки всякие…
— У нас не было выхода, Кира. Мы не убийцы, но и не кроткие бессловесные существа. Он сам виноват. А тело его отдали, дабы родственники смогли похоронить. Да и чтобы к нам сюда с поисками не совались. Все же он не рядовой моряк, а маг.
— Там что-то крупное. Ввяжемся в бой, всю округу поднимем, придется объясняться, кто мы такие и почему шляемся по ночам в трущобах. Марвелу-то на практикантов плевать, ему главное, чтобы мы держались от него как можно дальше, а вот ректор нам с тобой потом всыплет по первое число, что самодеятельностью занимаемся.
Я подергала вверх край глубокого выреза, который больше открывал, чем скрывал. Все же разница в росте у нас с леди Лариэль весьма ощутимая, а платье шилось с учетом ее пропорций тела. Скорбно вздохнула, поняв, что уменьшить открывающийся обзор мне не удастся, и покорно села перед туалетным столиком, позволив горничной заняться своими волосами. Она долго их расчесывала, нахваливая глубину черного цвета и то, какие они у меня блестящие и здоровые. Когда горничная закончила работу куафера, из зеркала на меня смотрела какая-то совершенно незнакомая мне девушка в лазурном струящемся платье, подчеркивающем фигуру, с двумя косами, настолько мудреными и сложными, что повторить способ их плетения я не смогла бы ни при каких обстоятельствах. Оно начиналось от линии пробора, создавая над лицом «венец», и переходило в сами косы.
Я начала закипать, как чайник. Нет, ну это… это возмутительно! Напарник, взглянув на мое лицо, подскочил, развернул меня за плечи и вытолкал из кабинета научного руководителя. Я, как змеюка, шипела что-то невразумительное, пока друг настойчиво волок меня на первый этаж. Не говоря ни слова, он впихнул меня в кухню, осмотрелся, увидел на блюде пирожки и под изумленным взглядом Лариссы засунул один из них мне в рот.