— Извини, мне теперь улыбаться нельзя ни при каких обстоятельствах! Мухи дохнут!
— Вместе с областью! Глупость, она знаешь, куда заводит?
Цветаев кивнул, и Василий Гирный вошёл вслед за Пророком, а его охранник сел напротив Цветаева, и это ему не понравилось.
— Ты их ещё пожалей! Я сейчас слезу пущу! — напомнил Цветаев, чтобы Пророк очнулся: это же не игры в песочнице — это война.
— Иди, иди, сынок, — благословила она его с просветлённым лицом.
— Достаточно? — словно отнекиваясь, пробормотал Пророк.