Они вышли из дома и влились в толпу праздно шатающегося народа, но чем скорее приближались семь часов, на которые было назначено представление, тем все более направленным становился поток. Все спешили к главной площади, на которой с самого утра возвели сцену, а по периметру появилось оцепление из инквизиторов. Все они были в масках и при исполнении.
Кроме рун, которые украшали переход от стен к потолку, занимательными были и картины на багровых стенах. Столицы соседних государств и сам Элисс-таун проглядывались с них как на ладони. Рей пригляделась и ахнула, когда заметила, как движется человеческая фигурка в форменном плаще инквизиции по улице столицы. А на соседней картине, где был изображен Элисс-таун, ведьмочка разглядела руины и людей, что разбирали их.
— Не за что. Это не благотворительность, просто возвращаю долг. И еще, не хотелось бы наживать себе врага в лице Иви. Девочка слишком пакостна, а я уже не в том возрасте, чтобы играть. Так что передайте ей мою настоятельную просьбу воздержаться от членовредительства. Дункан оценил ее мастерство и готов простить, если она пойдет к нему на службу, но второй раз… на благородство можете не рассчитывать.
— Проходите, — смирилась с неизбежным девушка, накидывая на себя покрывало.
— Девушка не желает познакомиться? — Неприятный хриплый голос за спиной заставил Рей обернуться.
— Элиан, с чего это ты стал таким собственником, ведь раньше всегда делился со мной своими красавицами. Что-то изменилось? Или она необычная ведьма и ты не хочешь, чтобы я это понял? — По мере продолжения монолога лицо Дункана менялось, становилось более собранным и жестоким. С последним словом он бросил в нее такую ментальную волну, что Рей едва не откусила язык, пытаясь стерпеть вспыхнувшую боль.