— Ладно, — сменила гнев на милость Иви, — но больше не трогай. А то потом мне придется не только новую вырезать, но и отчитываться этому наглому гаду за твой бездыханный труп. И ведь мне никто не поверит, что хранилища душ ты взяла сама и случайно. Ибо даже дети знают, что в доме темного ничего трогать нельзя. Чревато.
Следующее утро встретило ее ласковым прикосновением солнечных лучей, которые даже сквозь стекло не потеряли своего тепла. Чувствуя, как ей становится жарко, Рей скинула с себя одеяло, благо в комнате было тепло, и потянулась. Франсуаза повторила ее потягушки и, довольно улыбаясь, поднялась, требуя внимания к себе.
Рей слушала, и стремление сбежать уходило с каждым произнесенным им словом. Он говорил очень мягко, можно сказать, даже нежно, околдовывал ее. И когда она подняла на него уже не испуганные, но растерянные глаза, Эскель улыбнулся и медленно коснулся рукой ее щеки, провел от скулы к губам. Рей дернулась, но сойти с места не смогла. Инквизитор только усмехнулся и наклонился ближе, быстро коснулся ее губ, спустился ниже, почувствовал, как быстро бьется пульс…
— Правильно предложил. Даже это, — она обвела рукой горку, — слишком много. Я возьму письмо и что-то еще одно.
— Дункан Элиот, — легко пояснил дух и, заметив вздернутую бровь хозяйки, пояснил: — Помощник Владыки Элисс-тауна.
В дверь постучали, и дворецкий Джордж вкатил в кабинет столик с медом, теплым молоком и блинами с джемом.