Он говорил это так, будто ему случалось голодать.
Альва наблюдает. Ей кажется, что ее внимание незаметно, и Райдо притворяется, будто бы не видит настороженного ее взгляда. А по лицу не понять, расстроена ли она этой встречей. С человеческой девушкой проще. Она злится. И злость пытается скрыть, у нее почти выходит, но она не знает, что у злости резкий запах, а запахи Райдо еще способен ощущать.
— Разве мои родители виноваты были в том, что имели?
И смотрел на собственные перчатки из черной лайки, на носки новеньких сапог, на трость с массивным посеребренным набалдашником, массивный кофр…
И младенца держал, боясь уронить, но руки, которые с трудом бутылку подымали, надо же, не тряслись. Чудо, не иначе.
— …этого следовало ожидать… столько пьет… его предупреждали, а теперь опиум…