Я машинально схватилась за кулон, и в зеркале наступила чернота. Они просто зачаровали вещицу, которую я всегда держу при себе, чтобы видеть все то же, что «видел» медальон. И никаких слежек. А уж возможностей для этого при том количестве времени, что я провела с Игорем, у них был миллиард. Как гениально просто…
— Почему? — Илья внезапно слегка смутился. — Получилось. Вот.
Шутка была лениво-дежурная. Поэтому я так же дежурно схватила первое, что попалось под руку, чтобы швырнуть в ухмыляющуюся физиономию. Но зашипела, выпустила статуэтку, с грохотом покатившуюся по полу, и затрясла в воздухе обожженной кистью.
Здание сотряслось так, что с потолка осыпалась штукатурка. Смерч взвыл, как раненый зверь, выгибаясь, словно от боли. Отсеченная линия начала стремительно меркнуть, оставляя после себя едко пахнущий дымный след, а по пятам за ней и черная, и желтая, и фиолетовая одновременно.
— Сбежали. Нику забрали с собой, — коротко пояснил Крис.
Стоило мне об этом подумать, как по залу разлетелось низкое вибрирующее гудение, отдающее болью в ушах. В центре рисунка начал раскручиваться сначала тоненький, но постепенно растущий, набирающий скорость и силу смерч, сплетенный из черных и белых нитей. Когда он достиг границ внутренней пентаграммы, один из отходящих от нее лучей стал наливаться фиолетовым светом, медленно ползущим в сторону женщины, застывшей еще правее магички.