— Я не переношу молочный шоколад, я люблю черный, — ответила Эйприл, взглянула на себя и вздрогнула — костюм медленно темнел.
— Честное слово, мы не знали, что в усадьбе кто-то есть! Я не живу тут постоянно, а Кэвин вообще нездешний… Простите нас, пожалуйста! Кэвин?
— Можно… — тяжело произнес он. — И убедить человека сделать что-либо тоже возможно. Есть такое заклинание подчинения, я сам им отговорился, дескать, заставили, не понимал, что творю…
— Так или иначе, я не введу в дом другую женщину. Я любил Нарциссу, но ее больше нет. Я привязался к вам, Драко вас обожает, и пусть всё остается, как есть, — без тени иронии сказал Люциус. — Я не думаю, что когда-нибудь сумею полюбить по-настоящему. Я просто хочу, чтобы рядом был верный друг.
За чуть приоткрытой дверью произошло непонятное шевеление, и Малфой-старший машинально запер ее заклятием, так и не узнав, что его сын, вступив в преступный сговор с мистером Фенелли, шпионил за Эйприл. Правда, когда дверь закрылась, дог деликатно взял мальчика за шкирку и отнес обратно на диван — он знал, что мешать хозяевам нехорошо, а хозяйского щенка воспитывал так же, как воспитывал бы собственного: строго, но справедливо. Удовлетворил любопытство — изволь спать под боком у родителя! Решив так, Фенелли забрался на диван, потеснив Драко, и уютно засопел. Хозяин, несомненно, турнул бы его, увидь он такое непотребство, но тот был занят, а Эйприл разве что посмеялась. бы, и дог прекрасно это понимал. И, опять же, так стало намного удобнее надзирать за ребенком: перелезть через тушу Фенелли было не так-то просто, и пес наверняка бы проснулся…
— Да бросьте, — сказала Эйприл. — Когда еще увидишь…