На секунду лицо Синего перекосилось, но тут же расплылось в ухмылке.
– Да? Здорово. Я бы тоже съездил, если бы смог. С Черной последний раз виделся на ее свадьбе. Не знаю, стоит ли говорить, но тогда она мне ужасно нравилась… – Сказав это, он молча прошел несколько шагов, глядя прямо перед собой. – Да только теперь у меня, считай, уже полтора ребенка и постоянный аврал на работе. Ипотека невыплаченная. Плюс собака, которую нужно выгуливать каждый день. Какая уж тут Финляндия… Свидишься с нею, передавай привет.
Наконец он уснул, но никакого сна не увидел.
Эдварт встал, подошел к электрической кофеварке, налил в чашку кофе, поставил на стол перед Цкуру.
– У любой вещи или явления есть свои рамки. Точно так же они есть у мысли. Самих рамок бояться не стоит. Как не стоит и бояться их разрушать. Разрушение рамок – первичное условие для свободы. Уважение к рамкам – но и ненависть к ним же. А что при этом нужно для жизни – это уже вторично. Вот и все.
– В нашей пятерке, – продолжал Синий, – ты всегда был самый обаятельный. Чистый, опрятный, одет хорошо. Вежливый, глупостей не болтал. Не курил, почти не пил и никогда не опаздывал… Ты вообще в курсе, что все наши мамаши были твоими поклонницами?