Еще больше он злился и страдал после того, как, переодевшись в шмотки Кузьмича, бросил там же всю снарягу Найденыша. В том числе и клинок Иллис. По поводу «Унгака» он переживал особенно, но… Найденыш должен был умереть, причем так, чтобы никаких параллелей между ним и бродником под ником Кузьмич не просматривалось. Опознания по внешности Андрей пока не слишком опасался: с той связью, что имелась в Коме, «перепостить прикольную фотку» здесь было чрезвычайно сложно. Поэтому на какой-то, причем — довольно значительный, период опознание по внешности ему не грозило. Ну а чуть позже можно придумать и что-то еще — от банальной перемены внешности (сия операция была здесь вполне проста и доступна, поскольку бродникам часто требовалось подправить физиономии после того, как по ним прошлись когти тварей Кома, поэтому опыт и практика у хирургов в этой области были большие) до, скажем, заведения привычки всегда ходить в маске. Причуды у неизбалованных шоу бродников были в чести, и подобные типы встречались даже в элите. Так что главным, в настоящий момент, было нигде не засветиться с вещами.