– Крепись! – с чувством ответила Роксана. – Я буду рыдать за нас обоих, а ты крепись!
Вот так Шарп и докатился до того, что ему, мужчине тёртому и виды видавшему, начала сниться метрдотель «Специального приглашения». Причём сниться каждую ночь, но всегда по-разному. Причём иногда так «по-разному», что на следующий день наёмник боялся встретиться с Машей глазами – казалось, что она вспыхнет и залепит ему пощечину. А иногда сны оказывались красивыми и даже романтичными, и от них становилось светло и тепло на душе. Они дарили надежду, что, может быть, когда-нибудь они возьмутся за руки и медленно пойдут по набережной…
«Тот самый молодняк, – догадался Долинский, вполуха слушая рассуждения Фергюсона, который от аркебуз и мушкетов плавно перетёк к доказательствам приближения заката нефтяной эры. – Возможно, там сидят два будущих премьер-министра и какой-нибудь министр обороны…»
– Прокляни тебя Спящий, да кто дал тебе право…
А спустя несколько часов, совсем в другом районе города, поднялся из кровати Виолиций.
А потом в центре поляны появляется чёрный вихрь, словно дым завертелся волчком, и из его тёмного чрева выскочили и с нечеловеческой яростью набросились на странно одетых гостей вооружённые мужчины. С нечеловеческой скоростью набросились.