«Идиот! Ну кто же станет обедать там, где работает, да ещё со мной, да ещё после такого, да ещё небрит, и вообще она разрешала называть её Машей или нет, и…»
– Помню, – не очень уверенно произнёс лорд-распорядитель. – Но не все.
Коза, которую Рут нашёл в переходе во время исполнения песни «У подъездного трамвая сидит Дуня чумовая», сегодня была в ударе – всегда лучше игралось, если мужики подглядывали. Коза косилась на поклонников, причём взгляды её делались всё более и более томными, и время от времени дарила им ослепительную улыбку: железные зубы с левой стороны так и сверкали в свете ламп. При этом Виолиций, которого безумно раздражали хари шантажистов, понемногу впадал в истерику.
– Почему он боится – его дело, в местном Следственном комитете заведённое. А мы проверяем потому, что Долинский был достаточно… гм… Достаточно убедителен, чтобы начать проверку.
– С помощью которого они могли бы вытянуть из Виолиция столько денег, сколько бы захотели…
– И там научился так чисто протирать стаканы после виски?