— А вас, Алексей, предупреждаю, в следующий раз, если он наступит, перейду к физическому воздействию. Ну, мой, вообще буйный, с ним я еще поговорю. Он хочет, очевидно, чтобы его убили или изувечили. Придется остаться здесь еще на месяц, не пускаться же в путь с такими настроениями.
— Что ты! Она просто не слышит, глухая, понимаешь? Бабушка Зина! — закричала она. — Здорóво!
Лулу все еще молчала, оглядываясь. Она никогда в жизни не была в комнате с такой странной обстановкой. Как можно было выбрать подобные вещи для оформления? Светлые занавески и столешник делали общий вид помещения веселеньким. Но если приглядеться…
— Не переусердствуй, а то завтра не захочется и подойти к книгам и тетрадям. Чувство меры — важнейшее из человеческих качеств! — он чуть подмигнул и вышел из комнаты.
— Там тоже виноградник! — наконец, закричала она, — и виноград белый, потому что волшебный! И можно, летая, его собирать!
— Да…понимаю. Так мать звала тебя… А еще, ты помнишь как? Светлой головкой, ненаглядным…Веришь, Поль, мы, родные дети, не слыхали от нее такого… Не знаю, как Виктор, а я, уже студентом будучи, завидовал, не скрою… Ну, а уж Петр… Все, все, молчу, — поспешно перебил он сам себя, заметив, что Поль нахмурился. — Однако, насчет племянницы, ты разыграл меня, признайся.