— Девочку раз и навсегда оставь в покое. Не нарывайся.
Саша кинулась вперед. Если Долинин посмеет поднять на Поля этот ружейный нож… если посмеет… она… она…
Так вот что он делал тогда, будучи ее «стремянным» — разворачивал стремя!
Лулу не поняла слов, но почувствовала, что он скорее огорчен, чем горд. Это ее удивило.
— Простите, пожалуйста, — оправилась от неожиданности Саша, — здесь Семен Васильевич жил, вы не скажете, где он?
А потом она получила первые в своей жизни рабочий паек и аванс.