Она говорила уже не Иллариону Ипполитовичу, а в пространство. Слезы беспрепятственно скатывались по разгоревшимся щекам, руки нервно поправляли падающие волосы.
Лулу посмотрела на нее мрачным взглядом и вышла из комнаты.
— Так. Опыт прогулок в одиночку не удался. Отменим. Побудешь дома.
Хлеба будет маловато — это подсказывает Саше опыт общения не с Виконтом даже, а вообще с русскими людьми. Она всегда удивлялась: сколько в России едят хлеба! Этого кусочка, величиной с ладонь, ей хватило бы на два дня. Но ему, очевидно, нет…
Лулу испытывала какое-то двойственное чувство: поговорить о Виконте — это такое интересное дело, но тон разговора смущает.
— Еще чего, сейчас, разбежалась по вашим поручениям…