— Я тоже не хочу, — невнятно ответил он, подавляя третий зевок.
— Господин Шаховской не пошевелился, напротив, руки за спину спрятал и… хотите верьте, хотите нет, как бы взглядом остановил, ну, может, два, три слова тихо произнес, — он покосился на Сашу, но та молчала, не смогла представить, да и разволновалась уже сверх всякой меры. — В общем, фертик наш руку-то поднял, а ударить — не решился… А господин Шаховской, когда офицерчик поник, визитку ему дал и сказал, де мол не хочет обижать его отказом, и, если завтра, проспавшись, он вызов повторит, то готов быть к его услугам, но поспать порекомендовал основательно. И в довершение такой великолепной улыбкой офицерчика одарил, что дамы зааплодировали.
— Курнакова, вы сидите за одной партой с Грицининой, случайно не знаете, почему она отсутствовала на уроках?
— Да, вот-вот, я тоже так слыхала. А чего еще — Поль? Не русский, что ли? Как мать, французик? Вроде, скорее на поляка смахивает, или на чеха? Я, как война началась, разобралась в них… Да ты сядь, что стоишь? Хочешь, кружевной прилажу?
— Она забыла запереть замок. Я сразу вышла…