Она вытянула шею и увидела у него на раскрытой ладони… кусок земли.
Саша и не пыталась ничего возразить на обойму коротких безапелляционных фраз. Как ни смешно, она действительно почувствовала, что отказываться и капризничать сейчас больше не сможет. Виконт поставил тарелку себе на колено (Даша обычно ставила ее на расстеленное на одеяле полотенчико) и, притянув Сашу, направил к ее рту ложку. Она машинально открыла рот, но ложка замерла в воздухе.
Удивительно, но Фима ей бывает приятен именно в минуты, когда он смущается перед Юлей, и в серых глазах проступает обреченность утопающего, отчаивающегося дождаться спасательного круга. Она тут же подхватила разговор, чтоб ему не было неловко от собственных неудачных слов, которые, как каждые слова, сказанные последними, висят в воздухе до тех пор, пока не будут произнесены новые.
— Караваджо? Разве я тебе уже не рассказывал?
— Потом бинт не понадобится. — Он стянул с себя полушубок и куртку.
— C'est bien moi qui a commencé cette bagarre et c'est moi qui ne doit pas monter à cheval et aller déjeuner au bord du fleuve.