— Да дайте ему по шее и гоните… Позвали отца? Как фамилия?
Благодаря Тоне и садовнику, Лулу стала лучше говорить по-русски, чем добилась еще большего их расположения. В свою очередь ее заинтересовало то, что Трофимыч, как оказалось, еще молодым парнем побывал на Японской войне, хотя не очень любил об этом распространяться.
— Викентий! — Леха вдруг покраснел, как рак. — Ты глянь, не вели энтому, ну как его… про мою фигуру разговаривать иль про что другое такое. Вроде, непотребно как-то. Стыдоба.
О, это не мешало бы! Несколько взлетов на спину лошади с последующим соприкосновением с седлом были весьма ощутимыми…
— Это — количество? Это пшик и ничегошеньки! Я те количество продемонтрироваю немедля, безо каких ни на есть отложек! А че ж! Не одни же картинки туфтоватые возить взад-вперед? — он встал и с потрясающей легкостью принес ящик, в котором оказалось еще бутылок двадцать.
— Ты рано забеспокоилась, до развязки еще далеко!