Неожиданно раздавшиеся звуки заставили вздрогнуть. Они въехали на окраину станицы. Перед длинным бараком толпились люди. Неловко топтались мужчины в одинаковых серых одеждах, мелькали нарядные казачьи мундиры. Беспорядочно двигались женщины, кто, утирая глаза, кто, пытаясь обнять родных или подсунуть в мешки солдатам съестное. Раздавались отрывистые приказания верховых. Встревоженные суматохой, лаяли собаки. Площадь была какая-то пыльная, грязная и пахла потом. Лулу не заметила, когда Катя слезла с телеги и увидела ее, уже припавшую к груди высокого сутуловатого Петра, молчаливого и сурового. Лулу мало знала его, да и с Катей говорила довольно редко. Но сейчас ей стало так жаль обоих, что она отвернулась, чтобы не расплакаться. И тут она увидела дядю Гришу. Он стоял чуть поодаль от всех, раскуривая цигарку. У его ног лежал полупустой мешок. Большой и сильный Трофимыч, среди всего происходящего, казался одиноким и потерянным. Лулу соскочила с телеги и бросилась к нему. Через минуту, она уже стояла возле него и заглядывала в ясные серые глаза.