Неужели опять пронесло? Уже не знаю, кому хвалу адресовать. Так просто не бывает — чтоб раз за разом…
Хозяин говорил, что живет в придуманном, невозможном мире, основанном на лжи и тайне. Что у них людей программируют как я планшетку. Сравнивал их мир с нашим, называл наш мир чистым, настоящим, а их — придуманным. Но если их мир придуман как пьеса в театре, то лучше на эту тему с хозяином не говорить.
Попыталась отмыть рукой и горячей водой — не получается. И ни одной тряпки нет. Если полотенцем оттереть — за испорченное полотенце еще сильнее попадет. Сделала попытку языком вылизать — тут в комнате хозяина бодрая музыка зазвучала, и хозяин и проснулся. Все, пропала… Хвост между ног спрятался, ушки прижались. Сколько раз старые рабыни говорили: «Никогда не прижимай уши. Кнута получишь! Раз уши прижаты, значит, виновата». Но ничего с собой сделать не могу. Стою, рассматриваю господина с открытым ртом, как маленькая девочка. Это вместо того, чтоб глазки в пол. Но я никогда иноземцев без одежды не видела. На нем на самом деле шерсти нет. Как на лице и на руках. Зато мышцы под кожей — так и играют! Ой, звездочки утренние, какие мышцы! Захочет — меня одной рукой поднимет. Захочет — пополам порвет. В папиной гвардии редкий боец такими может похвастаться. Из одежды — только синяя набедренная повязка мужской жезл прикрывает. Обидно! Хотела оценить, что меня ждет.
Линда подошла к раздатчику и отмотала логи до заказа Миу.
— Твой еще не клал тебя к себе в постель?
Слова предназначались не Линде, а Петру, чтоб ввести его в курс дела.