На меня нападает смех. До икоты, до колик в животе.
Стас по громкой связи объявляет, что Миу вылетела из замка. Линда наспех репетирует построение и церемонию. Мухтар пристраивает мне гарнитуру с микрофоном, настраиваем громкость.
Удивило меня, что довольно много серых и несколько рыжих захотели остаться в Амфитеатре. Серых я понимаю. Они теперь наемные артисты. В любой момент могут уйти. Но от рыжих ни разу не слышала, чтоб раньше им при Амфитеатре хорошо жилось.
Шурртх рассказал Линде, что история с бокалом яда обросла легендами. Если им верить, я выпил целый кубок, а возможно, и не один. Кстати, где сама Линда? А, вставляет сережки… Пратты сережек не носят. Как украшение — не носят. Как наказание — другое дело. Кольцо, которое стягивает в трубочку края ушной раковины — мягкое наказание. Колокольчик в ухе — более серьезное. Победить врага и обрезать ему правое ухо — опозорить. Левое обрезают пойманному на прелюбодеянии. Впрочем, такое бывает редко. Линда, видимо, решила шокировать местную публику. Почему бы и нет? В ее роль мелкое хулиганство вписывается.
— До связи, — сказал хозяин и погасил экран. — Идем завтракать, пушистик?
— И Линда тоже. Иди, посоветуйся с ней. Мы тебя здесь подождем.