— Покой нам только снится. И то — в кошмарном сне, — просвещаю ее я.
— Хозяин так добр к своей рабыне. Рабыне стыдно, она проспала.
— Голова. Такое ощущение, будто час под колпаком просидел. И сейчас — максимум.
Поднялся визг, началось суматошное переодевание. Вскоре мы пестрой толпой высыпали из железного дома. У парней челюсти отпали.
Миу еще раз кланяется нам, откуда-то из-за спины извлекает чуть помятый лист бумаги, исписанный ее каллиграфическим почерком, кладет передо мной и вновь отступает на три шага.
— Постарайся для всех доверенной рабыней стать. Понимаешь? Не только для него, а для всех незаменимой. Пусть тебя держит много корней. Ну а теперь иди к своему. Наверно, уже заждался.