Линда с Миу что-то задумали. Шушукаются и у обеих глаза горят.
Подняла машину еще выше и помчалась как на гонках, так, что ветер завыл. Через положенное время забеспокоилась. Пора бы уже появиться оазису, но не видно. Только по правую руку какой-то огонек в пустыне… Бестолковая стажерка!!! Откуда в пустыне взяться огоньку, Или караван на привале, или наш дом! Подлечу поближе, разгляжу. Если караван, в темном небе меня не увидят. А увидят, так не достанут!
Забрал мое сокровище, нажал что-то — и вдруг часть ошейника раскрылась как маленькая узенькая шкатулка. Я обомлела.
— Теперь успокоилась? Спать! — забираюсь под одеяло. Миу пару секунд раздумывает, потом одежда и ошейник летят на пол и заталкиваются ногой под кровать. Туда же отправляется и плетка. А сама Миу ныряет ко мне под одеяло. Прижимается и мурлыкает.
— Миу, подними глаза, — приказала Марта. — Перестань себя звать рабыней. Рабыня осталась там, за стенами этого дома. Здесь ты своя! Одна из нас. Попадешь в беду — любой тебе поможет.
— Эта машина — старье. Таких уже сто лет не делают. Я спрашивала у компьютера, сейчас есть машины, которые прорыли бы весь канал за два дня.