— Входи, если только очень надо. Я голая, — крикнула Марта. И легла на мою кровать лицом вниз.
А папе Паола разрешила сидеть в тени пальм. Но вставать и ходить запретила. Специальное кресло под папой умеет летать почти как байк. Только медленно и всего в четверти шага над землей.
— Прости, если можешь, что так получилось, — Мухтар не знает, куда отвести глаза. — Это моя вина, что тебе было так плохо.
— Это наш лекарь. Врач по-вашему. Но он никогда не лечил людей и не знает вашего языка.
Я прикоснулась ладонью к его боку в том месте, где ранен папа.
Серая рабыня в изящном ошейнике с золотым узором по черному металлу наполняет бокал Владыки и передает кувшин Миу. Вино — как кристалл рубина. Прозрачно и игристо. Любуюсь игрой света в бокале и делаю крупный глоток.