— Ты когда-нибудь слышал, что про тебя рассказывают? — спрашивает Вернер.
Слева от нее тянутся электрические провода. Прямо впереди — ящик со старыми записями Этьена. Его фонограф. Старая записывающая машина. Рычаг, которым он поднимал антенну в трубу. Мари-Лора обнимает колени и пытается дышать через кожу. Беззвучно, как улитка. У нее есть две банки. Кирпич. Нож.
Мадам Манек взбивает подушки, встряхивает одеяло. Мари-Лора уговаривает себя сосредоточиться на чем-нибудь маленьком и конкретном. На макете в Париже. На одной-единственной ракушке в лаборатории доктора Жеффара.
Макс скрестил руки на груди, потрясенный и заинтригованный. Самолетик лежит на полу у его ног. Великан снимает кепку. Его огромная голова блестит лысиной.
— Я слышала, этот алмаз — словно частица света из первоначального мира. До грехопадения. Частица света, излитого на землю Богом.
— Как — не приезжал? — переспрашивает Этьен.