Нойман-первый машет рукой. Лицо равнодушное, но складки в уголках глаз выдают отчаяние.
Позади, над Эврё, облачная гряда вспыхивает один раз, потом второй. Молния? На дороге впереди большой нескошенный луг и плавный силуэт строений. Сельский дом и сарай. Окна не горят, движения не видно.
— На улицах еще почти никого нет, золотко, — шепчет мадам Манек. — И мы ничего дурного не делаем.
Они поворачивают направо, потом налево, мимо дерева, торчащего из земли огромной обгорелой зубочисткой, мимо двух ворон, которые клюют что-то непонятное. Впереди крепостная стена. Воздушные плети плюща свисают с арки, ведущей в узкую улочку. Женщина в платье из синей тафты пытается втащить на тротуар набитый до отказа чемодан. С ней мальчик в штанах, которые ему явно коротки, в яркой куртке и сдвинутом на затылок берете.
— Он спит. Нам тоже сейчас следовало бы спать.
Мари-Лора нащупывает дверной проем и выходит — куда? В коридор? Здесь гул тише, почти как шепот.