— Я совсем не это хотел сказать, — говорит Вернер в одеяло.
— И про соколиную охоту! — подхватывает Зигфрид Фишер.
Вернер прижимает наушник к здоровому уху.
— Ой, Фредде. Просто сидим. Просто сидим и смотрим в ночь.
У фон Румпеля есть особый талант, и этот талант — алмазы. В огранке и шлифовке он не уступает лучшим арийским ювелирам Европы и часто на глаз может определить подделку. Он изучал кристаллографию в Мюнхене, стажировался у шлифовальщика в Антверпене и однажды — незабываемый день! — побывал в алмазном магазине без вывески на Чартерхауз-стрит в Лондоне, где его заставили вывернуть карманы, провели по трем лестничным пролетам, через три запертые двери и усадили за стол, а там человек с острыми нафабренными усами показал ему необработанный алмаз из Южной Африки весом в девяносто два карата.
— В музее сказали, что ищут, — шепчет мадам Манек, но, когда она пытается поцеловать Мари-Лору в лоб, та отшатывается как ошпаренная.