Как хотите, но это была башня, закопанная в землю, и от мысли, что мы стоим на ее вершине, подкашивались ноги.
– Признаюсь, у меня нехорошие предчувствия, хотя трудно сказать, чем они вызваны. То ли обстановкой в целом, то ли нашей внезапной находкой. Лично я за то, чтобы в первую очередь разобраться с туннелем.
Она засмеялась. Странно. Я вовсе не хотела знать, что они обо мне думают, их мысли, тревоги, истории из жизни. Зачем им знать мои?
Эти сеансы выводили психолога из себя (в профессиональном смысле): у нее не получалось завоевать мое доверие, выудить сведения личного характера и погрузиться в потаенные глубины души – словом, все то, чему ее учили. При этом ей нравились мои ответы, и я никак не могла взять в толк почему.
Мне не хотелось упускать ее из виду. Идти нужно было всем вместе, на равных: оставшись наверху, она получала полную власть над нами.
– Твоя мать – алкоголик? А отец – что-то вроде… афериста, верно?