— К чему такая точность? Ну, так и быть — пятьдесят процентов. Половина — ваша, половина — моя.
Стул, исчезнувший в товарном дворе Октябрьского вокзала, по-прежнему оставался темным пятном на сверкающем плане концессионных работ. Четыре стула в театре Колумба представляли верную добычу. Но театр уезжал в поездку по Волге с тиражным пароходом «Скрябин» и сегодня показывал премьеру «Женитьбы» последним спектаклем сезона. Нужно было решить — оставаться ли в Москве для розысков пропавшего в просторах Каланчевской площади стула, или выехать вместе с труппой в гастрольное турне. Остап склонялся к последнему.
— Щенок! Если ты осмелишься это сделать, соседи донесут на тебя в домоуправление.
— Позвольте, Андрей Иванович, в Москве, по данным последней переписи, больше двух миллионов жителей? Так, значит, нужно больше двух миллионов кисточек? Довольно оригинально.
Должен тебе все рассказать. Ты меня поймешь и, можно надеяться, согласишься.
— Черт с вами! Двести рублей! Только отвяжитесь.